“Вообще-то я только приехала, последним поездом из Вашингтона” – сказала Прис слегка уставшим голосом. “Тебя кто-нибудь встречает?” – по-отечески спросил старик. “Нет, я думала добраться на автобусе” – ответила Прис. “Автобусы тоже не ходят по ночам. Какой-то псих повадился убивать женщин, уже семерых прикончил. Шериф Уилсон в целях безопасности отменил все ночные рейсы, включая городской транспорт и поезда. Даже на пирсе Форт-Клэр оставил двух своих болванов, на кой чёрт он это сделал не знаю, кому в голову придёт купаться в мае в ледяной воде ночью?” – проворчал Дженкинс. “Такси уже вызвать не получится. Попрошу своего помощника что бы отвёз тебя домой. Жди здесь, дорогая” – сказал Дженкинс и кряхтя, еле передвигая ногами скрылся в тёмном коридоре напевая себе какую-то незамысловатую мелодию, которую услышал когда-то в детстве под свой орлиный нос.
Присцилла плюхнулась в затёртое кожаное кресло и закрыла глаза. В тот момент в ней смешались и боролись два чувства – дорожная усталость и дикое желание ебаться. Да-да, не заниматься любовью или сексом, не трахаться, а именно ебаться. В последний раз такое удовольствие выпадало ей несколько месяцев назад пока Присциллу не закрутила череда не совсем приятных происшествий, которая и привела её домой, в Семетери Хиллз, небольшой городок на юге Штата Айдахо. Не смотря на намокшую от собственных соков и горящую промежность усталость всё-таки победила и Прис задремала, развалившись на кресле.
“Деточка, пойдём. Я отвезу тебя сам.” – проскрипел старый смотритель – “Сеймур, мой помощник, нажрался как свинья и не вяжет лыка. Я закрою вокзал и отвезу тебя домой” – повторил Дженкинс, нервно теребя свои пышные седые усы, которыми он очень гордился, потому что напоминал самому себе Марка Твена, когда смотрелся в зеркало. Присцилла с неохотой встала с кресла, потянулась, схватила свои чемоданы на колёсиках и улыбнувшись ради приличия, спросила – “Надеюсь это не сильно вас обременит?”. “Что ты, деточка! Если с тобой что-то произойдёт меня удар хватит!” – воскликнул старик и по-джентельменски протянул руку, указывая направление в сторону дверей как бы пропуская свою молодую спутницу.
Ночной Семетери Хиллз обдал прохладным ветерком уже привыкшее к теплу тело девушки от чего её кожа моментально покрылась пупырышками. Прошло уже пять лет с того момента как она покинула родной городок, но он за это время совсем не изменился, разве что ещё больше обветшал. После жизни в большом городе это особенно сильно бросалось в глаза, глядя на эту печальную картину из окна старенького форда Присцилла медленно погрузилась в детские воспоминания, из которых её вывел скрипучий голос старины Дженкинса – “Ну вот мы и на месте. Дома кто-нибудь есть?” – спросил он. “Нет, мама на прошлой неделе отправилась в Нью-Йорк, но отправила мне ключи по почте” – ответила Прис. “Ну вот и славно. Заходи домой, а я прослежу из машины что бы всё было в порядке.” – сказал старик. “Не хотите зайти на чашечку чая?” – из вежливости спросила Прис. “Извини, не могу. Мало ли что взбредёт в голову Сеймуру по пьяни! В прошлый раз он чуть не сжёг вокзал! Передавай привет бабушке Бэтси!” – прокряхтел Дженкинс. “Обязательно.” – улыбнулась Прис.
Присцилла вышла из машины и направилась к дому волоча свои тяжёлые чемоданы, старый Дженкинс всё это время смотрел вслед. Обычно он не позволял дамам таскать тяжелую ношу самим и рад был помочь, так как считал себя истинным джентльменом, но в этот вечер ему мешал дикий стояк, какого он не испытывал даже в годы своей бурной молодости. Как только за Присциллой закрылась дверь старик Дженкинс глубоко вздохнул и проворчал – “Хороша, чертовка! Вылитая Бэтси в молодости!”, после чего завёл машину и скрылся в тьме ночного Семетери Хиллз.
Войдя в дом, в котором прошли детство и юность Присцилла наконец-то глубоко вздохнула запрокинув голову, а затем бросила чемоданы у порога и доковыляв кое-как до спальни плюхнулась в кровать не раздеваясь. Всю ночь ей снился усатый старина Дженкинс, на котором из одежды была только тёмно-синяя фуражка с начищенным до блеска значком “American Railroad”, и его престарелый член, который она пыталась запихнуть себе в промежность, но тот постоянно из неё выпадал, рядом крутился то мяукая, то скуля как подбитый пёс, пьяный Сеймур, лицо которого она как не старалась не могла разглядеть, а старик Дженкинс в это время глядел по сторонам и напевал себе в усы ту самую незамысловатую мелодию, которую услышал когда-то в детстве...
“Вообще-то я только приехала, последним поездом из Вашингтона” – сказала Прис слегка уставшим голосом. “Тебя кто-нибудь встречает?” – по-отечески спросил старик. “Нет, я думала добраться на автобусе” – ответила Прис. “Автобусы тоже не ходят по ночам. Какой-то псих повадился убивать женщин, уже семерых прикончил. Шериф Уилсон в целях безопасности отменил все ночные рейсы, включая городской транспорт и поезда. Даже на пирсе Форт-Клэр оставил двух своих болванов, на кой чёрт он это сделал не знаю, кому в голову придёт купаться в мае в ледяной воде ночью?” – проворчал Дженкинс. “Такси уже вызвать не получится. Попрошу своего помощника что бы отвёз тебя домой. Жди здесь, дорогая” – сказал Дженкинс и кряхтя, еле передвигая ногами скрылся в тёмном коридоре напевая себе какую-то незамысловатую мелодию, которую услышал когда-то в детстве под свой орлиный нос.
Присцилла плюхнулась в затёртое кожаное кресло и закрыла глаза. В тот момент в ней смешались и боролись два чувства – дорожная усталость и дикое желание ебаться. Да-да, не заниматься любовью или сексом, не трахаться, а именно ебаться. В последний раз такое удовольствие выпадало ей несколько месяцев назад пока Присциллу не закрутила череда не совсем приятных происшествий, которая и привела её домой, в Семетери Хиллз, небольшой городок на юге Штат…
Показать текст полностью
